Московская биеннале прожила чуть более пяти недель. Искусство всегда претендовало на вечность, но время вносит свои коррективы. Эпохе кратких сроков годности современное искусство не в силах сопротивляться. Такая же участь, очевидно, ожидает технологии и технологическое искусство, которое было представлено на прошедшей биеннале.

Немного о сроках

Венецианская биеннале длится почти полгода, выставки «Documenta» около трех месяцев, будущая Сиднейская биеннале будет проходить с 27 июня по 16 сентября 2012 года. Московская биеннале пытается интегрироваться в мировой контекст, но «одному из ключевых системных мероприятий культурной политики России» не хотят, не могут (нужное подчеркнуть) отвести большее время. 1-я Московская биеннале проходила с 28 января по 28 февраля 2005, вторая – с 1 марта по 1 апреля 2007, третья – с 24 сентября по 1 ноября 2009, четвертая – с 22 сентября по 30 октября 2011. Один месяц искусства.

Переписывая экспозицию

Но даже одного месяца оказалось достаточно, чтобы превратить основной проект биеннале в нечто не совсем то, что некогда помпезно открывали. К последней пятой неделе работы основного проекта биеннале на ArtPlay можно было увидеть немного другую выставку. Часть экспонатов испарилась, как, например, «Черные птицы» Киджона Дзина (на нефтяном баке расправив крылья, сидит будто испачканная в нефти черная птица) или объект «Мой мир» художницы Анне Марты Овераа (глобус, на котором изображена только часть Европы). Некоторые произведения переехали – фотография Герхарда Рихтера, а одно – наконец доехало – интерактивную инсталляцию британской группы дизайнеров rAndom International «Полет» (которую везде почему-то называют «Муха») сначала не пропускали на таможне, а потом очень долго монтировали, открыв только спустя месяц – на Ночь биеннале 22 октября.

И все же самой главной проблемой 4-й биеннале стали, как ни странно сами технологии. Куратор биеннале Петер Вайбель один из главных специалистов в мире по медиатехнологиям, поэтому все ожидали увидеть в Москве парад высоких арт-достижений, безусловно, не без чести традиционным медиа. Само технологическое искусство, как показывает опыт той же Венецианской биеннале и других международных форумов, вполне себе апробировано. Но у нас то ли сами технологии подкачали, то ли организация арт-процессов по-русски, мягко говоря, не совершенна.

Медиа, -техно, и проч. искусство на Московской биеннале творило чудеса – чудеса неповиновения. Светоинсталляция известного датского художника Олафура Элиассона «Звезда остаточных изображений» временами не работала, так же как и работа с неоновыми надписями «Рассекать 01» Керита Вин Эванса. Чуть ли не самый популярный экспонат выставки – «Искус» Тинтина Вулия – игровой автомат с импровизированными паспортами вместо мягких игрушек также «капризничал», не позволяя зрителю «переписать» свою судьбу вымышленным гражданством.

«Медиа пузырь» Тимо Тоотса и уже легендарная «Муха» rAndom International упорно демонстрировали, что технологии не хотят считаться с человеческим фактором и зрителя, и художника. Давая повод для размышлений: раньше искусство стремились оставить в веках, а теперь мечтают, чтобы оно уцелело хотя бы до конца выставки.

Интересно, что стало причиной такой вот «переписываемой выставки» – несовершенство технологических процессов в искусстве или же их небрежное применение с надеждой на русский авось. Но, учитывая, что экспликации (а они самые обычные – не технологичные) к произведениям были развешаны только ко второй неделе работы выставки, что-то мне подсказывает, что этому искусству можно дать второй шанс, но в другой стране.

Андрей Лукин

Фото Дарья Жмылёва, Константин Чубанов