Публикуемый текст - сокращенный вариант лекции Карима Рашида, прочитанной в рамках совместного проекта «Red Dot Academy» (Германия) и «Выставочного объединения «РЭСТЭК».

Каким образом мы узнаем об истории? Мы узнаем о ней через артефакты. Какие же объекты мы можем сейчас спрятать для того, чтобы они спустя полтора тысячелетия смогли рассказать людям будущего о нашей жизни? Какие из архитектурных строений, которые мы создаем сегодня, донесут для людей будущего стиль жизни людей сегодняшнего дня? Время, в которое мы живем, я называю техноорганической эпохой. Технология является важным демократизирующим фактором жизни в современном мире.

Она сокращает мир, делая его меньше. Цифровая эпоха позволяет быстро общаться между собой и проявлять творческие способности. Мы каждый день посылаем десятки сообщений по электронной почте. Тридцать лет назад в Америке лишь 2% населения писали письма каждый день. Также мы все превратились в фотографов. Технология дает новые силы, окрыляет человека. Помимо этого, технология позволяет мне и другим людям, занимающимся творчеством, делать мир более демократичным.

Несколько десятков лет назад на изготовление «роллс-ройса» уходило довольно много времени и огромное количество людей принимало участие в создании каждой машины. Но сегодня эти машины собираются на конвейерных роботизированных линиях. Я могу изготовить часы, которые будут стоить 40 евро и будут так же хорошо показывать время и работать, как любой «роллекс». Это то, что я называю демократическим дизайном. Поэтому нам необходимо дать новое определение слову «роскошь». Мы владеем очень интересными технологиями, и если мы хотим создать что-то, что можно отнести к понятию «мир роскоши», то мы должны сделать нечто, что будет выдавать более высокие результаты. Эти предметы необязательно должны быть из очень дорогих материалов. Для меня новая роскошь — это нечто, содержащее в себе новую легкость. Новая роскошь — это даже не материальность. Она связана с более высокими ощущениями, которые испытывает человек. Цифровой мир предлагает нам сегодня виртуальный опыт, который подчас лучше и интересней, чем опыт, который мы можем испытать в реальном физическом мире. Если мы хотим что-либо изготовить в материальном мире, мы должны приблизиться в нашем продукте к тому, что дает мир нематериальный, в плане новых, интересных и расширенных ощущений человека. В первую очередь мы начинаем думать о применении новых материалов, которые привлекут наше внимание. К примеру, можно создать кофейный столик, который будет менять цвет каждый раз, как только на него будут ставить что-то горячее. То есть мы думаем о некоем архетипе, когда занимаемся дизайном.

Предметный дизайн вырос из эры индустриализации. И многие предметы, которые окружают нас сегодня, явились производными от технологий на протяжении XX века. Возьмем фотокамеру. Как вы помните, традиционная пленочная камера имела пленку. В 1999 году компания «Сони» («Sony») обратилась ко мне с предложением разработать дизайн цифровой камеры. Для цифровой камеры мне уже нет необходимости иметь обычный оптический видоискатель. Потому что чаще всего я держу камеру на вытянутых руках, я нажимаю рычажок и делаю снимок. Почему же современные цифровые камеры похожи на традиционные, которыми мы пользовались раньше. Потому что мы недостаточно последовательны, наступательны и не хотим расставаться с нашими привычками и архетипами. Поэтому, когда я создаю что-либо — является ли это предметом роскоши или нет, — я стараюсь создать нечто новое, что проявит новое качество жизни. Я бы даже описал это как новое удовольствие от жизни. Когда я разработал камеру «Sony», компания не воспользовалась моей разработкой. Практически каждая компания говорит о своем стремлении к инновациям, но на практике они особо к этому не стремятся. В начале проекта все вдохновлены желанием создать нечто новое, чтобы изменить предметный мир, но спустя годы после работы над проектом оказывается, что никто ничего не изменил. Но мы должны осуществлять связь, которая ведет к гуманизации промышленности. Сегодня производство отражает то, чем живет мир. Поэтому вы должны по крайней мере добавлять в вашу продукцию элементы дизайна.

Дизайн опирается на пять чувств, которые даны человеку. В Техасе, в Форд-Уоксе, есть музей. Архитектор разработал здание, которое обладает своим определенным запахом. Для того чтобы создать такой проект и разработать для здания индивидуальный запах, архитектор работал со специалистами по духам, одеколонам.

То есть дизайн должен иметь запах, звук, вкус или должен привносить его в качестве дополнения к тем ощущениям, которые испытывает человек.

Теперь поговорим об эпохе, которую можно назвать эпохой простоты, обыденности (Casual age). Многие предметы, которые я разрабатываю, имеют своей целью стремление обеспечить быстроту и мобильность пользования. Сегодня мы очень мобильны в образе жизни. Мы носим рюкзаки, что освобождает наши руки во время поездок, носим одежду с капюшонами, что позволяет накинуть их на голову в случае непогоды. Промышленность, производящая спортивную одежду, представляет собой огромный сегмент бизнеса. Это мир неформальной одежды.

Что хорошо в мире неформальности? Это означает, что мы нарушаем и разрушаем стереотип униформы, что люди могут вести себя так, как им присуще. Быть теми, кем они на самом деле являются. Каждый человек в эпоху неформальности приобретает дополнительные возможности участвовать в творческом процессе созидания мира. Например, я могу выйти в Интернет и создать дизайн упаковки собственного шампуня, могу заказать пошив джинсов по своему вкусу, могу начать создавать собственный мир. Если сейчас мы покупаем автомобиль, то должны иметь возможность заказывать такую конструкцию сидения, которая бы соответствовала анатомии нашего тела. Поэтому когда я прихожу в магазин автомобильной компании, там должна быть камера, которая совершит полный круг вокруг моего тела, сканируя его с разных сторон. По итогам такого сканирования я должен иметь возможность заказать реконфигурацию сидения автомобиля.

Мне очень нравится вариативность. Нравится создавать свой собственный мир. Если принтер, который стоит на рабочем месте, может давать до 16 миллионов оттенков цвета, то почему же я не могу вывести на экран компьютера картинку своего будущего автомобиля и выбрать такой цвет, который мне нравится? Именно на нас, дизайнеров, возлагается ответственность, чтобы выйти в мир и потрясти его, пробудить. Мы являемся самым лучшим товаром XXI века. Вальтер Гропиус однажды сказал, что машины командуют нами и контролируют нас. А 40 лет спустя другой человек сказал: «Все-таки машины контролируем мы». Он имел в виду дизайнеров и архитекторов. Но кто сейчас контролирует машины? Контроль осуществляется теперь потребителями, поскольку весь мир превратился в мир потребления. То, что мы потребляем, и создает более мощные компании. То, что мы употребляем и как употребляем, каким образом мы хотим жить, так мы создаем наш мир.

Мне уже надоели архетипы, и по мере того как мир теряет материальное содержание, что остается в нем? Вот этот материальный мир. Он пространственен. Вокруг нас мебель, но, кто знает, может, настанет день, когда не будет стульев, и мы будем сидеть на неких виртуальных сиденьях, которые будут состоять из электромагнитного поля, а производство стульев исчезнет.

Каждый год в мире потребляется 90 миллионов пластиковых бутылок. Если мы когда-нибудь создадим совершенный нематериальный мир и мне потребуется в нем рабочая поверхность, емкость типа стакана или чашки, то они должны быть в первую очередь продуктивными с точки зрения выполнения своих функций, а во вторую — интересными и привлекательными для потребителя, поэтичными, удобными для пользования. Они должны обогащать мой жизненный опыт, делать мою жизнь более красивой и комфортабельной.

 

Читайте в журнале "Декоративное искусство" №4/415 2013