Кураторы Марина Звягинцева и Юрий Самодуров. Юрий Вадимович Самодуров поделился с «Артпроцессом» непростой историей создания данного проекта и грустными мыслями о будущем современной культуры в России.

Марина Звягинцева придумала арт-проект «Спальный район», чтобы внедрить актуальное искусство в огромные жилые пространства московского «Замкадья». Сегодня «Спальный район» Звягинцевой, без преувеличения, претендует на звание первого в России, а возможно, и в мире реального арт-сериала. Каждая серия проекта – это отдельная история непростых отношений современного искусства и обычных жителей спальных районов мегаполиса. Реализацию сложных концептуальных конструкций (например, в обыкновенной городской школе) предваряет сложный процесс обсуждений и согласований с администраторами разных уровней, а они, как известно, не любят сложностей.

Марина Звягинцева каждый раз идет ва-банк и почти не соглашается на компромиссы. Возможно, поэтому каждый проект «Спального района» уникален и героичен уже по факту своего планирования. Но это только начало. Дальше проявляются трудности реализации, и еще большие – установление контактов со зрителем. Множатся смыслы, иллюзии, аллегории, когнитивные консонансы и диссонансы, ведь зрителю (например, школьнику или домохозяйке) предлагают заглянуть в подсознательное. Но российский зритель не таков, каким его представляют на ТВ-шоу. Если к нему удается пробиться настоящему художнику, он бесконечно благодарен за содержательное общение и хочет продолжения. И пусть жители спальных районов не сразу понимают, то что и художник порой не может толково объяснить, но они готовы к эксперименту над собой, рады новым ощущениям, возможностям творчества, разминки ума и готовы на усилия души, которая, по мнению классика, обязана трудиться.

Как привлечь тех, у кого нет потребности ехать на неблизкий Винзавод (не говоря уже о биеннале), постигать нетривиальное актуальное искусство? На этот сложный вопрос Марина каждый раз дает простой ответ: художник должен прийти к ним, чтобы сломать стереотипы отношений с искусством. Делать это надо и с хранителями «административного ресурса». Локальные, порой аскетичные арт-проекты Марины Звягинцевой более ценны и действенны, чем социальная пропаганда современной культуры, громоздкие многобюджетные программы по внедрению культуры в массы.

Можно начать с простого. Например, создать районный дом художника в местном парке. Невозможно? На это нужны финансовые средства на проектирование и строительство? Но обязательно ли городить дорогую недвижимость? Можно устроить Дом художника прямо под открытым небом. Главное, пусть сюда придут люди. Если в этот проект включится еще и Юрий Самодуров, известный своим непростым отношением к официальному российскому истеблишменту и вообще, человек прямой и неудобный, то…

Юрий Самодуров специально для «Артпроцесса» о проекте Дом художника в Южном Бутово и будущем российского Public Art-а.

Артпроцесс. Юрий, как получилось, что вы объединили усилия в этом проекте с Мариной Звягинцевой?

Юрий Самодуров. Первый раз я увидел Марину в общеобразовательной школе Евгения Ямбурга, где она вместе с другими художниками делала великолепный очередной «Спальный район». Меня это очень заинтересовало, и мы начали что-то придумывать совместно. Здесь, в Южном Бутове, у Марины была идея в формате того же «Спального района», вернее, уже в рамках парка отдыха – поставить строительные вагончики для разных целей и другие объекты, но надо было придумать какой-то ход, включающий в проект зрителей. И появилась идея дома художника: жители Южного Бутова вместе с администрацией муниципалитета сами строят его в своем парке. Действительно, сколько можно ездить в центр за искусством? Даже такой, созданный хозспособом из того, что есть, свой парковый дом художника, а вернее, небольшой музей актуального искусства в парке может стать культурным центром микрорайона.

Это Public art project, когда искусство идет навстречу зрителю в местах непосредственного его проживания.

Публичное искусство за пределами музеев и галерей – это искусство свободного общества, открытого общества, здесь и художник, и куратор, и зритель должны чувствовать себя свободно.

Артпроцесс. Что вы имеете в виду, когда говорите о свободе? На выставках современного искусства в Москве много социального, критического и даже скандально-критического.

Юрий Самодуров. Я не зря начал с проектов вне галерейных и музейных пространств. Одно дело выставки для подготовленной публики, для специалистов, а другое – паблик-арт, когда мы находимся непосредственно в контакте с людьми, которые не каждые выходные могут из своего района выезжать в центр, в музей. Тут есть прекрасный парк, можно отдохнуть на свежем воздухе всей семьей. Потому мы сделали проект прямо в парке. Зрителю не надо никуда ехать. Художник сам обращается к ним, ко всем жителям, к каждому – гастарбайтеру, домохозяйке, школьнику, пенсионеру, а не только к подготовленной публике. Притом мы обращаемся к зрителю на таком языке, который, в общем, другим нельзя заменить. Ведь здесь есть вещи удивительные. Вот, например, работа Марины Звягинцевой «Выход», расположенная на поверхности паркового озера. Это настоящее большое искусство, воплощенная мечта человека о потребности чувствовать себя самим собой – звездное небо над головой и линия горизонта, ты ее видишь там впереди, где вода смыкается с небом… В городе это невозможно увидеть. Замечателен проект Марины Черниковой «Солнечный дом», а также «Школа мысли» Виктора Умнова, здесь много серьезных проектов. И вот обращение на простом, доступном языке к обычным людям что-то меняет в их жизни. Так говорят сами жители, которые приходят сюда посмотреть, и те, что принимали участие в создании своего дома художника. Их реакцию интересно видеть и слышать. Но чтобы такое возникло, нужна свободная атмосфера. Ведь чем хорошо современное искусство – ты можешь сказать людям что-то важное о том, ч т о они делают и к а к живут, но так, чтобы у них что-то переворачивалось в голове. Это, конечно, идеальная модель, но к ней надо стремиться. И это зависит и от самих людей.

Например, я делал в Суворовском училище проект «Игра в солдатики». На фотографиях Леши Трубецкого обычные, но уже облупившиеся оловянные солдатики. Там были разные, «грустные» черно-белые и «веселые» цветные фотографии. И замдиректора училища, женщина, говорила, глядя на черно-белые фото: да, я вижу, они говорят о долге, совести, военной службе… А цветные фото облупившихся солдатиков ей не понравились, она не хотела их показывать и больше нас не звала…

Актуальное искусство, конечно, снимает какие-то табу, размывает перегородки, рамки, барьеры – в общем, делает человека более свободным. Ведь наш проект с домом художника практически невозможно сделать в ЦАО Москвы – понадобилось бы столько согласований, приехало бы столько начальства, начались бы вопросы…

Артпроцесс. Даже в новом открытом для новаций парке Горького?

Юрий Самодуров. Думаю, контроля было бы больше. Ведь здесь, например, цензуры не было. Мы сами все отбирали. Нам просто дали этот парк, помогли с оргвопросами и сказали: делайте. Мы ведь сами понимаем, что тут можно, а что лишнее. Например, у нас есть вагончик с провокационным названием «Жизнь убивает». И вначале там были… должны были дамы такие стоять… совсем в неглиже. Я спрашиваю художника, спрашиваю: разве ты поставил бы это в школе? Нет, отвечает вряд ли. Вот и здесь, говорю, видишь, дети гуляют, для всех все открыто, мы не смотрим, кто заходит – ребенок или взрослый… В общем, решили здесь это не ставить. Конечно, мы понимаем свою ответственность. Хотя вещи жестковатые в экспозиции есть. У Лени Сахранского, например, это настоящий хлеб разных сортов и форм, от буханок до просвирок, но все позолочено и украшено самоцветами. Разве это не яркая метафора? Вроде понятно всем... Тут много смыслов и про фальшивые сокровища, и про настоящие. В общем, хлеб и зрелища слились. Но в одной галерее отказались от этого проекта. И в Бутове рискованно было ставить, но поставили.

Артпроцесс. Наверно, как раз это и привлекает мыслящих современных людей к актуальному искусству, особенно молодежь, тут много разных смыслов можно прочесть. Как реагируют жители?

Юрий Самодуров. Мне на днях исполнилось шестьдесят лет, пенсионный возраст, но меня волнует, как все будет развиваться дальше. Даже в ГЦСИ, где я работаю, я не чувствую, что такие проекты нужны, ни такой, ни тот, что был в школе Ямбурга, ни другие. Ведь все на энтузиазме: вагончики надо было найти, привезти, это все не бесплатно. Администрация нам дала только разрешение, и за это им огромное спасибо. Непросто было пустить нас сюда. Нам даже дали немного денег на охрану, плотников прислали. Но еще несколько дней назад мы с Мариной думали, что ничего не состоится. Если бы не Саша Горячев, вряд ли все это состоялось бы. Спасибо, что вместе с художниками и сами жители включились, помогали, участвовали. Радует, что им это интересно. А дальше...

_______________

Дальше тишины не будет, Юрий Вадимович, хочется в это верить. Будут новые идеи, новые «Спальные районы», новые парки Горького. Мир стал уже другим, и прежний уже не вернуть, и есть такие художники, как Марина Звягинцева, есть воля, смелость зрителей. Достаточно послушать, что они говорят.

Искусство вечно, – задумчиво сказал философ, глядя на Сикстинскую капеллу Микеланджело, но потом, взглянув на бриллиантовый череп Херста, уверенно добавил: А жизнь коротка…

_______________

PS:

Надежда, жительница Южного Бутова: «Оказывается, чудеса в нашей жизни случаются, и вот отсюда эти чудеса надо брать себе… А художник нам подсказывает что-то… Я для внуков сделала лабиринты из старых рам на даче – они радуются. И я рада, что у людей есть такие мысли, мысли светлые, не каждый ведь за кусок хлеба драться… А что касается непонятных идей, так ведь эти идеи у нас у всех в голове, но мы не можем их порой выразить так ясно, а вот ребята могут. Огромное им спасибо!»

Художники, принявшие участие в проекте:

«Арткухня» (Катя Кандыба и Игорь Демиденко), Мария и Наталья Арендт, Ольга Божко, Аннушка Броше, Вита Буйвид, Герман Виноградов, Василий Власов, Леха Гарикович, Группа ДДОК (Дарья Домбровская и Олег Кошелец), Константин Звездочетов, Марина Звягинцева, Маша Ив, Игорь Иогансон, Сергей Катран, Сергей и Татьяна Костриковы, Валерий Корчагин, Дарья Кротова, Герасим Кузнецов, Алексей Курипко, Виктор Лукин, Наталия Мали, Андрей Митенев, Маргарита Новикова, Александр Панкин, Ольга Петруненко, Михаил Погарский, Владимир Потапов, Сергей Прокофьев, Жанна Рыбак, Александр Савко, группа «Синие носы» (Вячеслав Мизин и Александр Шабуров), Владимир Ситников, Леонид Сохранский, Витас Стасюнас, Ольга и Олег Татаринцевы, Виктор Умнов, «Арт-группа «FemiDa» (Юлия Новикова и Светлана Смирнова), Елена Хлапина, Марина Черникова, Сергей Чернов, Мария Чуйкова.

Текст и фото Дмитрия Гражевича