А именно — критика экономического разума. Но по мере того, как проект разрастался, приглашались новые участники, изменялись концепции отдельных работ, тема неизбежно размывалась. Например, самарский художник Александр Веревкин в своей "Работе", которую он уже однажды создавал, покрыл небольшую комнату от пола до потолка беспредметным граффити и оставил в краске орудия художественного труда. Насмотревшись на стремительную коммерциализацию стрит-арта (от муниципального заказа на роспись стен до галерейных выставок "уличных художников"), Веревкин задается вопросом, как сделать граффити, которое нельзя монетизировать. Здесь есть связь с финансово-экономической проблематикой, но реализована она так, что, по факту, зритель залипает взглядом на результате и вся эта предыстория не считывается. Проект австрийской художницы Анны Витт "Money to find", который также был реализован не в первый раз, лишь немного подстроили под условия места. В помещении, заваленном найденным в Москве хламом, спрятаны 15 тысяч рублей, а посетителям предлагается их найти. Уже во время открытия в комнате, где за пару часов поисков воцарились разгром и беспорядок, нашли первые заначки. Достаточно прямолинейная метафора неолиберального помешательства на деньгах, впрочем, может быть перенесена в любую эпоху, разве что не в коммунизм, когда деньги отменят, и как таковая становится рассказом в большей мере о человеческих страстях, чем о денежной машинерии. Так отдельные, созданные художниками ситуации волей-неволей расходятся в разные стороны от калькуляций, которые действительно становятся обманкой, как и заявлено в названии выставки, правда, совсем в другом смысле.

Конечно, "Президиум" включает работы о "ложных калькуляциях" и финансовых парадоксах. Французский художник Камиль Лаурелли объявил интернет-аукцион: он продает 100 рублей, цена которых все возрастает. Расположенная на фасаде здания Музея предпринимателей, меценатов, и благотворителей, "Мемориальная доска" харьковского художника Николая Ридного во время открытия была замечена не всеми пришедшими. Будем надеятся, что в последующие дни она привлечет к себе больше внимания. Художник сделал гранитное табло с курсами обмена валют, но, вместо меняющихся денежных показателей, стоят нули, — памятник краху финансовых игр.

Николай Ридный, "Zero. Мемориальная доска"

Важно, что сам факт выставки заострил важную проблему, которая уже несколько раз озвучивалась, но так и не нашла широкого обсуждения. Когда художники взаимодействуют с галеристами и крупными арт-центрами, у них возникают конфликты, но в этом случае всё — как на Диком Западе: кто первый выхватит кольт, кто быстр и ловок, тот и победил. Когда художник начинает работать с большими фондами, как в случае данной выставки, он оказывается в сложнейшей ситуации. Фонды умело избегают конфликтов. Они помогают, становятся друзьями. У них нет политической позиции, они не говорят: "Вы слишком левые, мы не будем с вами работать". Наоборот, они рады сделать выставку социально-критического искусства и без всякой иронии привлечь для этого значительные капиталы. Художники, готовящие большие, затратные проекты, не могут этого избежать, так как галереи, за редкими исключениями, работают с кругом знакомых, арт-центры предпочитают проверенные международные выставки-блокбастеры, крупные государственные проекты типа того, что делает Гельман, отпугивают потенциальных участников контекстом, в который им предлагается включиться. Естественно, в таких условиях фонды оказываются единственным верным способом осуществить грандиозные планы. Но, вместе с тем, весь критический заряд сразу же перетекает в форму, которую только и видит зритель, — не по воле авторов, а благодаря той рамке, в которую крупный капитал помещает искусство.

В этом смысле никакого урона не понесла Ирина Корина, которая возвела настоящую теплицу с растениями и подсветкой — инсталляцию "Морщина". Корина не делает критических высказываний, хотя нельзя сказать, чтобы она была выключена из разговора об истории. Ее работы, созданные в нулевых, свидетельствуют об эпохе возможно точнее, чем въедливые аналитические исследования. "Морщина" является сгустком витающих вокруг нас ожиданий, концентрированной вещественностью межэлекторального сезона. Зимний сад, в котором может вырасти все, что угодно, закрытый мутной пленкой со складками, полными воды и земли, — искусственная "стабильность", готовая к взрыву. Как мгновенный снимок, инсталляция запечатлевает сегодняшнюю идеологическую атмосферу: в частности, видна сосредоточенность на юридических вопросах (смена режима, честные выборы), тогда как социально-экономические проблемы откладываются на завтра или вовсе игнорируются. Работа Кориной может вызвать раздражение у тех, кто по странной случайности ждет от искусства лозунгов и напутствий, но, как тексты Пруста и Кафки, даст прекрасную пищу для ума тем, кто хочет понять время, в которое она создана.

Сергей Гуськов

Фото Катерина Белоглазова

Выставка продлится до 14 апреля 2012, Музей предпринимателей, меценатов и благотворителей, ул. Донская, 9