Проект «Cisterna» разместился в индустриальной зоне, своего рода техногенных дебрях столицы. Для того чтобы попасть на выставку, зритель должен спуститься на дно заброшенного коллектора. Пройдя несколько пролетов по тускло освещенной бетонной лестнице, он попадает в огромный зал с уходящими ввысь колоннами.

Воспринимаемое зрителем, оказавшимся глубоко под землей, начинает двоиться, обманывать его. Кажется, что мы находимся в башне, где из окон струится дневной свет. Высоко на стенах зала — проемы, завешенные драпировкой, развевающейся будто от ветра. Монументальность экспозиции достигается контрастом легкой светлой ткани с мрачными бетонными стенами. На самом деле окна — лайтбоксы, завешенные тканью, колышущейся под воздействием струй воздуха от вентиляторов.

Но чтобы понять это, требуется преодолеть чувство дискомфорта. Некоторое время уходит на то, чтобы прочувствовать масштаб помещения, соразмерить его со своими ощущениями. Наполняющая зал пустота постепенно приобретает активность, порождает виртуальные образы.

Кроме неожиданных чувственных ощущений приходит смутное воспоминание о сакральных архитектурных формах. Название проекта, написанное латиницей, не только указывает на изначальное предназначение помещения, но и возвращает к имперскому прошлому столицы. Возникающая цепочка ассоциаций, круг — от совершенного отстранения, медитации — к социокультурным параллелям завораживает и поднимает к высокому уровню восприятия.

Проявляется и образ башни из слоновой кости, вспоминается дом Мельникова с его характерной геометрией, сравнения приходят из разных сфер художественного. Этот, казалось бы, статичный проект вызывает динамическую смену образов дежавю. Художник говорит: «Как только я попал в это пространство, я понял, что оно из сна».

Cофия Терехова

Фото Константин Чубанов

Полная версия статьи будет опубликована в журнале “Диалог искусств” №1 2012