Вещь как источник социологической информации

Предметный мир поставляет благодатный материал для социолога. Анализ вещей и их совокупностей позволяет составить суждение о структуре общества, его состоянии на тот или иной исторический момент, перспективах его развития.
Наша задача – выявить методологическую составляющую социологического анализа предметного мира, попытаться поставить ее на объективную основу.

Актуальность социологического взгляда на предметный мир возрастает в периоды социальных перемен, в результате которых, как известно, предметный мир меняется до неузнаваемости. Социология, отслеживающая перемены в обществе, изучает новый мир – еще толком не познанный (как сейчас), и мир старый, который теряет иллюзию познанности и понятности, отчуждается.

Чтобы социологический вывод, сделанный из анализа вещей, имел некоторое приближение к истине, он должен быть как минимум логически доказуем, иметь объективную основу в материале. Вещеведческих методов существует множество (археологический, искусствоведческие, культурологические, психологические, экономические, технологические...). Социология не выработала специфического метода анализа вещи. Социологические штудии данного предмета оперируют методиками из других исследовательских областей, что и немудрено: ведь общество как объект социологии есть абстракция; перед исследователем оно предстает как совокупность частных объектов: люди, их скопления, их общение, их труд и быт, их сознание... Каждую из перечисленных категорий можно подвергнуть дальнейшей конкретизации. В конечном счете мы упираемся в некую отдельную сущность, «данную нам в ощущении», которую и надо анализировать, чтобы затем подняться по логическим ступенькам обратно, «от конкретного к абстрактному». Методологическая проблема стоит в адаптации инодисциплинарных методов к социологической постановке исследовательской задачи.

В методологическом аспекте весьма популярна работа Ж. Бодрийяра «Система вещей» (первое издание на русском: М.: Рудомино, 1995). Это именно социологическая книга; на основе рассмотрения предметного мира современной технической цивилизации автор характеризует так называемое общество потребления. Но не столько социологические выводы интересны в этой книге, сколько метод, заимствованный из модной тогда структурной лингвистики. Бодрийяр рассматривает вещи как текст, как систему знаков. Его интересуют коннотации – несущественные признаки вещи, не относящиеся к денотации – функциональным и технологическим ее аспектам. Но именно эти несущественные признаки включают вещь в систему культуры и социума, а также влияют на денотацию. Терминология лингвистическая. Автор описывает вещи как языковые образования, посредством которых общество сообщает актуальные для него смыслы, рассказывает о себе. При этом Бодрийяр не вычитывает из вещей прямой, очевидный смысл, а извлекает из них смысл тайный, подсознательный или зловредно кем-то закамуфлированный и тем самым вскрывает истинную структуру общества.

На наш взгляд, методология исследования должна вытекать из специфики предмета исследования. Отвечает ли метод структурной лингвистики, продемонстрированный Бодрийяром, специфике вещи? Да, вещь можно рассматривать как языковое явление, а совокупность вещей – как текст, подлежащий переводу на язык логический. Однако и сам автор замечает: «...два уровня – объективной денотации и коннотации (на котором вещь получает психическую нагрузку, идет на продажу, персонализируется, поступает в практический обиход и включается в систему культуры) – в современных условиях производства и потребления не поддаются точному разделению, как языковой код и речь в лингвистике». Налицо определенное противоречие материала и метода.

Специфика же исследуемого материала состоит в его пластической сущности, каковая предполагает соответствующую ей кодировку смысла, несомого вещью. Наряду с бодрийяровской денотацией (технологическим и утилитарным аспектами вещи) и социокультурными смыслами лежит собственно языковое, смыслонесущее содержание вещи – пластическое. Пластика и есть коннотация вещи. Понимание этого факта дает методологический ключ к расшифровке смысла вещей и их систем: анализировать пластическую выразительность видимой и ощущаемой формы вещи. Аппарат анализа пластической выразительности разработан искусствоведческими дисциплинами.

Трудность в применении искусствоведческой методологии к социологическим штудиям заключается в том, что искусствоведческие методы предназначены для эстетической проблематики и замыкаются в пределах культуры. А социологию не интересует эстетика; социологию интересует классовая борьба и тому подобное. Вторжение этой грубой субстанции в тонкий мир художества фраппирует искусствоведов. Еще до войны социологический подход был осужден за вульгарность. Тем не менее вне искусствознания, в социологии подобный подход представляется правомерным.
Кроме того, следует рассматривать вещь как искусство, подобно искусству, с пониманием нетождественности этих понятий.

Хотя невозможно игнорировать факт, что современный предметный мир есть арт-проект. Он порожден дизайном, реализует дизайнерские концепции. А дизайн – это искусство. Однако социологическая ориентация исследования позволяет этот факт проигнорировать. Бодрийяр уподобляет мир вещей «буйной поросли наподобие флоры или фауны». Он ни разу не упоминает ни само понятие «дизайн», ни его эквиваленты типа технической эстетики. Но можно ли познать смысл вещи, не рассматривая ее происхождения? Но тогда какова дизайнерская концепция мироустройства, положенная в проектируемую систему вещей?

Текст Тамара Зиновьева
Полный текст статьи опубликован в журнале «Декоративное искусство» №1/412 2011